категории

        КАТЕГОРИИ (от греч. kategoria — высказывание, свидетельство; признак) — первоначально основные понятия философии, отражающие высшие роды сущего и являющиеся универсальными формами мышления. Начиная с Аристотеля и вплоть до конца 19 в. в роли философских К. выступали лишь онтологические понятия. Затем в их число стали включать и понятия гносеологии, а позднее К. стали называть и основные понятия конкретных наук.

        Платон выявил пять высших родов сущего: бытие, тождество, различие, движение и покой (Платон. Софист. 254с—259b). Аристотель назвал отражающие их понятия категориями и перечислил десять К.: «субстанция», «количество», «качество», «отношение», «место», «время», «положение», «состояние», «действие» и «страдание» (Аристотель. Категории, lb—2а). Он также указал две гносеологические функции К. Во-первых, любое некатегориальное понятие относится к одной из К. как видовое к родовому; напр., «человек» — к «сущности», «белый цвет» — к «качеству». Во-вторых, субъект и предикат суждения должны принадлежать к одной К. Аристотель. Вторая аналитика. 103b. 20—35). Суждение «Человек есть белый цвет» ложно уже потому, что нарушает это требование. Отсюда следует, что не только типов понятий, но и типов суждений существует ровно столько же, сколько и К.

        Сравнимый с аристотелевским вклад в анализ проблемы внес Кант. Вслед за Аристотелем он связывает каждую К. с определенным типом суждения, напр., К. общения — с разделительным суждением. Он делит все суждения на четыре класса и ставит им в соответствие четыре класса К: 1) количество (единство, множество, всеобщность), 2) качество (реальность, отрицание, ограничение), 3) отношение (субстанция и акциденция, причина и следствие, взаимодействие) и 4) модальность (возможность—невозможность, существование—несуществование, необходимость—случайность).

        Методологически кантовская таблица К. по крайней мере в трех отношениях превосходит аристотелевскую: в ней появляется отсутствовавший у Аристотеля класс модальных К.; К. в ней не просто перечисляются, а классифицируются; гносеологическая роль К. не сводится к разбиению всех других понятий на классы и к заданию типа связи субъекта и предиката в суждении; они трактуются как априорные формы синтеза — второго после опыта источника новых знаний. Напр., подводя под К.

        причинности временную последовательность событий А и Б, мы трактуем А как причину Б. Этот взгляд на К. затем детально разрабатывался в неокантианстве.

        Гегель сделал очередной шаг в разработке проблемы: открыл генетическую связь между К., попытался представить их как ступени саморазвития абсолютной идеи. Аналогичную задачу, но уже на основе материализма, пытались решить отечественные философы. Они исходили из посылки, что философские К. (К. диалектики, в их терминологии) исторически возникали в последовательности, определяемой уровнем развития знания. Напр., для появления К. «единичное» и «общее» достаточно было уметь считать «до одного»: один—много, а для разработки К. «система» и «структура» потребовалась уже культура мышления 20 в.

        Субъективные идеалисты, а также неокантианцы вслед за Кантом, сводят гносеологическую функцию К. к упорядочению данных опыта. Это порождает два вопроса: 1) в чем цель такого упорядочения? 2) как К. проникли в наше сознание? Удовлетворительного ответа на них нет до сих пор. С точки зрения реалистов (материалистов и объективных идеалистов, К., будучи формой знаний об объективной действительности, не просто упорядочивают опыт, а приводят его в более полное соответствие с этой действительностью.

        Важной для понимания гносеологической роли К. является их взаимосвязь с законами. Любой писаный закон( как философский, так и частнонаучный) — это суждение, отражающее отношение. Напр., закон причинности констатирует отношение между порождающим и порожденным явлениями. К. же — это понятия, которые входят в формулировку закона как части в целое. Они отражают либо один из носителей отношения («причина» и «следствие»), либо само отношение («причинность»).

        Высшие роды сущего фиксируются в К. разными способами. Проще всего — как их объемы. Самый большой объем — у К. «объект»: в него входит любое нечто, все, что может быть названо, от универсума до спина электрона. Меньше объемы у К. «предмет» и «признак»: предметами называют объекты, способные к самостоятельному существованию в пространстве и времени, признаками — объекты, существующие лишь в составе предметов как их определенности. Признаки, в свою очередь, делятся на свойства и отношения, отношения — на связи и несвязи и т.д. Возникает принципиальный вопрос: где нижний предел общности философских К., где граница, отделяющая их от К. частных наук? Некоторые авторы полагают, что жесткой границы между ними нет; их соединяет промежуточный слой общенаучных понятий.

        Но роды сущего охватываются не только объемами К. «Бытие» и «объективная реальность» — сингулярными понятиями; — объем каждого из них состоит из единственного объекта. И тем не менее это философские К. Таковыми их делает не объем, а содержание: «бытие» охватывает им все сущее, а «объективная реальность» — все сущее за пределами сознания. Строго говоря, К. этого типа охватывают своим содержанием не роды, а части сущего.

        Объединить философские категории в систему пытался уже Аристотель своим списком из К. Кант не претендовал на создание системы К. Для него была важна «только полнота принципов для системы» (Кант И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. М., 1964. Т. 3. С. 173). После Канта и в отечественной, и в зарубежной литературе разработано множество таких систем.

        Г.Д. Левин